28 июня (15 июня по старому стилю) в старину знали как день Фита. Этот день был важной вехой для земледельцев: считалось, что если посевы не взошли до этого дня, то уже и не взойдут.
В этот день июня русские люди помнили святого мученика Вита, которого звали на свой лад Фитом. Жил он на острове Сицилия, был сыном богатого римского вельможи. Мальчишкой еще, лет двенадцати, узнал он о Христе от своего учителя и тайком принял крещение.
Тогда император Диоклетиан лютовал против христиан. Юношу схватили, потребовали поклониться языческим идолам. Он отказался. Его бросили ко львам – но звери его не тронули. Тогда Вита сварили в котле с кипящим маслом.
Источник:
DALL-E
28 июня в народной культуре
А на Руси крестьяне смотрели в небо и примечали: коли дождь пойдет – жито пропадет. «После Фита сеять – себя обманывать», – говаривали старики. Хлеб уже не поспеет, что ни делай.У других славян – сербов, хорватов – этот святой звался Видом и почитался как глазной целитель. Женщины до света шли в поле, умывались росой, собирали травы особые. Потом терли глаза и приговаривали: «Что вижу – то и сделаю!». Верили – зрение прояснится, а в рукоделии удача придет.Зато овес в эту пору так и прет из земли. Тут-то и береги поля от скотины! Корова наестся молодой зелени – вздует ее, и не встанет больше на ноги. «Набила Пеструха брюхо – в хлеву упадёт», – шептали бабы, заворачивая скот подальше от делянок.
В словенских краях этот день был как граница: что до него взошло – то взошло, а что не успело – уже не взойдет. На поле не работали, чтобы стихия посевы не погубила.
Говорили еще: с этого дня птицы петь перестают, кроме кукушки одной. Летняя тишина наступает, только кузнечики в траве трещат да пчелы гудят над цветами.Деревенские люди подмечали всякие знаки. Поросята с утра визжат – к вечеру дождь прольется. Кузнечики громче обычного стрекочут – тоже к дождю. Облака желтые на закате – завтра мокро будет. А коли роса густая выпадет – год урожайный обещается.
В этот день травы целебные собирали, скотину берегли пуще глаза – она теперь удачу в дом принести могла. А еще старались добро делать, нищим подавать, с домашними ласково говорить. Жадность и грубость отгоняли – как бы беду не накликать.